Люди, хорошо знающие язык, умеют видеть смысловое тождество внешне различных предложений (синонимию) и смысловое различие внешне совпадающих предложений (омонимию), а также отличать семантически правильные предложения от семантически неправильных и семантически связные предложения от семантически несвязных (см. Семантика).
Если человеку, хорошо знающему русский язык, дать предложение (1) Черепах погубило внезапное похолодание, он сумеет выразить эту мысль многими другими способами. Например: (2) Черепах погубило внезапное понижение температуры воздуха, (3) Черепахи погибли из-за внезапного похолодания, (4) Гибель черепах была вызвана внезапным похолоданием, (5) Причиной гибели черепах явилось внезапное похолодание.
Как объяснить, что предложения (1) — (5) синонимичны, т. е. обозначают одну и ту же ситуацию? Ведь в них используются совсем разные слова, которые не являются синонимами. Значение, которое в первом предложении выражено одним словом, в других предложениях распадается на несколько частей, причудливо распределенных между двумя, а то и тремя словами. В предложении (1) есть слово похолодание, значение которого выражается в предложении (2) тремя различными словами — понижение, температура и воздух. Слово погубило в предложении (1) выражает, по крайней мере, четыре разных значения: причины (похолодание было причиной смерти), прекращения жизни, прошедшего времени и совершенного вида. В предложении (3) это сложное значение распределено между двумя словами — погибли и из-за. Первое выражает все смыслы, кроме причинного, который передается предлогом из-за. В предложении
(4) значения причины и совершенного вида сосредоточены в глаголе вызвать. Идея прекращения жизни выражена существительным гибель, а идея прошедшего времени — словоформой была. В предложении, (5) представлено новое перераспределение значений. Словоформа явилась стала носителем значений времени и вида. Идея смерти по-прежнему выражается существительным гибель, а причинное значение получает наиболее «чистое» воплощение в слове причина.
Как же при таких удивительных семантических метаморфозах в предложениях (1) —
(5) сохраняется тождество смысла? Казалось бы, ответ на этот вопрос несложен.
При всех перераспределениях элементов смысла между различными словами набор смыслов в предложениях (1) — (5) остается одним и тем же. Но из одних и тех же смысловых деталей можно собрать разные конструкции. Например, из набора смыслов, входящих в предложения (1) — (5), мы могли бы собрать предложение Внезапная гибель черепах привела к похолоданию. Это предложение имеет совсем другой смысл, чем предложения (1) - (5).
Естественно предположить, что смысл целого предложения, как и значение отдельного слова,— это смысловая молекула (см. Семантика), только более крупная. А для смысловой молекулы важен и набор смыслов, и связывающие их отношения подчинения.
Глубокие тождества и различия отношений подчинения между элементами смысловых молекул можно выразить только на специальном языке. Назовем его семантическим. По замыслу он отличается от естественного языка тем, что всякий смысл выражается в нем одним стандартным способом — неизменным набором относительно простых смыслов, связи между которыми тоже раз и навсегда определены. Но как с помощью такого языка можно объяснить тот факт, что совсем разные предложения русского языка имеют один и тот же смысл (синонимичны?). Очень просто: все синонимичные предложения естественного языка переводятся в одно и то же предложение искусственного семантического языка.
В связи с этим и возникает следующая задача семантики — разработка правил перевода предложений с семантического языка на естественный и обратно. Часть таких правил представлена в статье «Семантика». Это толкования различных единиц языка. Однако только этих правил недостаточно. Когда в предложении слова сочетаются друг с другом, их значения сложно взаимодействуют между собой. Семантика должна вскрыть эти взаимодействия и сформулировать их в виде строгих правил. Без этого невозможно объяснить многие случаи омонимии предложений.
Вообще говоря, омонимия предложений имеет несколько источников. Возьмем предложение Мы проехали остановку. Для всякого носителя русского языка оно обозначает две разные ситуации: (а) «Мы покрыли расстояние, равное перегону между двумя остановками»; (б) «Мы миновали то место, где производится посадка и высадка пассажиров». Источник этой неоднозначности — многозначность слов проехать и остановка. При осмыслении (а) проехать понимается как «покрыть расстояние» (Проехали триста километров), а остановка — как «перегон, расстояние». При осмыслении (б) проехать понимается как «миновать» (Ночью проехали Киев), а остановка — как «место посадки и высадки» (На остановке стояли люди)
Предложение Наблюдения над языком маленьких детей очень интересны тоже омонимично Однако на этот раз источником омонимии являются не значения слов, а синтаксические конструкции. Слово дети может быть синтаксически связано с подлежащим, наблюдения детей. Тогда получается смысл: «Языковые наблюдения маленьких детей интересны» С другой стороны, оно может быть синтаксически связано со словом язык Тогда получается смысл: «Чьи-то наблюдения над детским языком интересны».
В обоих случаях нам удалось объяснить происхождение омонимии без выхода за пределы известных нам средств. Имеются, однако, такие случаи омонимии, когда ни первое, ни второе объяснения не годятся. Возьмем предложение (6) Вы не должны ходить туда Оно обозначает либо разрешение («Вам можно не ходить туда»), либо запрет («Вам нельзя ходить туда»). Эта омонимия возникает в результате взаимодействия значений на «субмолекулярном» уровне. Чтобы указать ее источник, нам надо прибегнуть к ряду специальных правил
Разгадка омонимии — в строении значения слова должен Нет ли какой-нибудь связи между должен, можно и нельзя'*
Связь между словами можно и нельзя следующая: нельзя = «не можно». Чуть сложнее связь между должен и нельзя: должен делать (что-либо) = «нельзя не делать (что-либо)».
Попытаемся теперь преобразовать предложение (6) с помощью этих семантических равенств.
Вы не должны ходить туда = (по определению должен) «Вам не нельзя не ходить туда» = (по определению нельзя) «Вам не не можно не ходить туда»
В последнем предложении семантического языка идут подряд два отрицания. Но мы знаем из логики, что два отрицания уничтожают друг друга- они равносильны утверждению. Неверно, что он не пришел = Он пришел. Считается, что этот общий логический закон снятия двойного отрицания действует и в семантическом языке. Применив его, получаем: «Вам не не можно не ходить туда» = Вам можно не ходить туда, и первое осмысление предложения (6) объяснено
Понять, как получается второе осмысление предложения (6), нам помогают некоторые другие факты русского языка. Отрицательная частица не в русском языке синтаксически всегда связана с тем словом, перед которым она стоит. В большинстве случаев она связана со своим соседом справа и по смыслу Например, в предложении Он решил не все задачи контрольной работы частица не стоит перед словом все и именно это слово отрицает «какие-то задачи он решил, а какие-то — нет» Это ситуация нормального отрицания Бывают, однако, случаи, когда не по смыслу связано не со своим правым соседом, а с каким-то другим словом. Рассмотрим, например, предложение Он не решил всех задач контрольной работы. Оно синонимично только что рассмотренному предложению Значит, частица не отрицает в нем не глагол решил, с которым она связана синтаксически, а слово все Ситуация, когда отрицательная частица не связана синтаксически с одним словом, а отрицает другое слово, называется ситуацией смещенного отрицания
Смещение отрицания возможно и в предложении (6) — относительно слова должен Иными словами, частица не, находясь перед словом должен, может быть связана по смыслу с глаголом ходить
Пользуясь этим правилом, мы можем преобразовать предложение (6) следующим образом- Вы не должны ходить туда = (по правилу смещения отрицания) «Вы должны не ходить туда» = (по определению должен) «Вам нельзя не не ходить туда» = (по правилу снятия двойного отрицания) Вам нельзя ходить туда Таким образом, второе осмысление предложения (6) тоже объяснено — на основании правила смещения отрицания
Перейдем теперь к правилам установления семантической правильности предложений Необходимо сразу же подчеркнуть, что странные, неправдоподобные или даже абсурдные и противоречивые предложения нельзя считать неправильными с точки зрения языковой семантики Сорок лет назад выражения пакет молока или злектрополотенце показались бы нам дикими, а сегодня они уже никого не удивляют Строки «И месяц алмазной фелукой / К нам выплывет встречей-разлукой» (А Ахматова) — содержат логическое противоречие, потому что встреча не может быть разлукой, а разлука — встречей Но в них нет языковой неправильности Естественный язык обладает счастливым свойством — он позволяет свободно творить новые неслыханные смыслы
Противоречие может считаться не логической, а семантической неправильностью только тогда, когда оно приводит к языковой ошибке Для всякого говорящего по-русски предложения Даже Ваня пришел и Ваня-то пришел вполне правильны, а предложение Даже Ваня-то пришел Неправильно Почему? Ясно, что не просто из-за того, что оно противоречиво (из него следует, что Ваня одновременно и оправдал, и не оправдал чьи-то ожидания) Чтобы ответить на поставленный вопрос, надо познакомиться с одним относительно недавним открытием семантики. Это — открытие неоднородности, многослойности структуры значения.
Высказывание Ваня пришел фиксирует некий объективный факт, касающийся Вани. Высказывание Даже Ваня пришел уместно лишь тогда, когда кроме Ваий пришли другие и когда приход Вани явился некоторой неожиданностью для говорящего. Говорящий считал, что Ваня не придет. Высказывание Ваня-то пришел тоже не простая констатация факта. Оно уместно тогда, когда говорящий не сомневался, что Ваня придет, а обманул его ожидания кто-то другой, не Ваня. Таким образом, частицы даже и -то порождают противоречие: даже выражает сомнение говорящего по поводу какого-то события, -то — его уверенность по тому же самому поводу.
В приведенных толкованиях значений даже и -то есть две части, или слоя. Одна описывает объективную ситуацию, а другая фиксирует мнение говорящего по поводу участника ситуации. Часть толкования, фиксирующая мнение говорящего о предмете речи, называется модальной рамкой.
Теперь можно сформулировать следующий общий закон, который объясняет, в частности, и неправильность предложения Даже Ваня-то пришел. Противоречие в модальных рамках порождает языковую ошибку.
Свойство семантической правильности предложения не надо путать со свойством его семантической связности. Предложение Бабушка обдает теплом сухие отпавшие ветви на плоском куске твердого материала семантически вполне правильно, хотя и не связно (абсурдно по меньшей мере в трех точках). Предложение Бабушка жарит хворост на плите и семантически правильно, и связно. Между этими двумя предложениями имеется интересная связь. Установив ее, мы сумеем уяснить механизм понимания и производства связных предложений.
Большинство слов, входящих во второе предложение, имеют более одного значения. Жарить — значит «изготовлять пищу нагреванием в масле» и «обдавать теплом» (Солнце жарило нещадно). Хворост — значит «сухие отпавшие ветви» и «печенье, изготовленное кипячением в масле». Наконец, плита — значит «плоский кусок твердого материала» (могильные плиты) и «нагревательное устройство для изготовления пищи» (кухонная плита).
Почему же предложение Бабушка жарит хворост на плите нельзя понять в смысле «Бабушка обдает теплом сухие отпавшие ветви на плоском куске твердого материала»? Ведь все необходимое для этого значения у слов есть.
Несвязность приведенного осмысления объясняется тем, что у значений «обдавать теплом», «сухие отпавшие ветви», «плоский кусок твердого материала» нет или почти нет ничего общего. Наоборот, те значения, которые сообщают предложению Бабушка жарит хворост на плите связность, обнаруживают много общих смысловых компонентов.
Выбор именно этих, а не каких-либо других значений слов жарить, хворост и плита обеспечивает максимальную повторяемость смысловых компонентов в пределах предложения. Никакая другая комбинация значений не содержит такого количества смысловых повторов. Закон «максимальной повторяемости смыслов» и есть основной закон, регулирующий понимание предложений носителями языка: они интуитивно выбирают такое осмысление, при котором повторяемость смыслов достигает предела.
Таковы основные типы правил, исследуемых семантикой.

Метки:Анализ, Изучение, Методы, Речь, Слова, Языкознание